В стене запечатлена была и живая история: около входа со стороны пляжей в нее были вплетены тела мертвых хесотсанов, а рядом с ними — зубастые черепа хищников, охотничьи трофеи.
В самом конце пустыми глазами глядел круглый череп, выбеленный солнцем. Его окружали наконечники копий, острые каменные лезвия. Заметив редкость, Малсас< остановилась перед ними и потребовала объяснить, что это такое.
— Один из тех устузоу, что оскверняют землю. Черепа эти принадлежат блохастым, покрытым мехом, теплым и вонючим устузоу… Они угрожали нам, и мы их убили. Своими острыми каменными ножами они совершили преступление, хуже которого не придумаешь.
— Да, они убили самцов и детей… — проговорила Малсас< холодным тоном. — Теперь они вас больше не беспокоят?
— Нет, все умерщвлены, опасности нет. Это не здешние существа, они пришли с севера. Мы выследили их и убили, всех до единого…
— Значит, пляжи теперь в безопасности?
— Со всех сторон, кроме коралловых рифов. Но они быстро растут, и, когда достигнут нужной высоты, состоятся первые рождения. Тогда родильные пляжи станут совсем безопасными. — Вейнте´ занесла когтистую руку над белеющим черепом. — И эти детоубийцы теперь не опасны. Они никогда более не потревожат нас.
Глава 12
Трапеза в этот день проходила необычно: Малсас< и ее свиту следовало поприветствовать официально. Подобные события были редкостью. Большая часть молодых фарги не видела ничего подобного, они возбужденно метались из стороны в сторону и говорили все разом, не слушая друг друга. В рамках повседневного существования иилане´ каждый день ожидают тех приятных минут, когда можно подремать с полным желудком, так что поглощение мяса само по себе достаточно торжественный акт. Все по очереди подходят с широким листом к обработчицам мяса, получают свою порцию восхитительного, обработанного энзимами продукта и поглощают его в укромном уголке. Еду всегда принимали именно так, и невозможно было даже представить, чтобы этот процесс мог происходить иначе.
В тот день все работали недолго. Жительницы города сходились на амбесид, иные вскарабкивались на нижние ветви ограды, чтобы видеть происходящее.
Обойдя город и поля, Вейнте´ и Малсас< тоже направились туда же. Там Малсас< по очереди приняла всех отвечавших за рост Алпеасака и больше всего времени провела с Ваналпе´. Удовлетворившись услышанным, Малсас< отпустила всех и обратилась к Вейнте´:
— Солнечное тепло и цветущий город отогнали воспоминания о зиме. С этой вестью я вернусь в Инегбан. Она согреет жительниц перед лицом наступающей зимы. Эрефнаис сообщила, что урукето нагружен, накормлен и в любое время готов к отплытию. Поедим, и я отправлюсь назад.
Вейнте´ выразила огорчение, вызванное внезапным расставанием. Малсас< поблагодарила ее и отклонила все просьбы остаться.
— Понимаю тебя. Но я уже все осмотрела и знаю, что дело в хороших руках. Ведь урукето такие тихоходы, а я не могу потерять даже дня. Поедим. Помнишь Алакенси, мою первую советницу и эфенселе? Сегодня она подаст тебе мясо.
— Весьма высокая честь для меня, весьма высокая… — ответила Вейнте´, стараясь думать только об оказанной ей почести, а не об Алакенси, которую прекрасно знала, — создании изобретательном и коварном.
— Хорошо. — Малсас< жестом велела Ваналпе´ замолчать. — А теперь — едим. Алакенси, ближайшая мне во всем, подаст Вейнте´ мясо. Ты же, Ваналпе´, за свои заслуги, за то, что ты растила, обустраивала и расширяла этот город, избрана прислуживать мне.
Ваналпе´ безмолвно застыла, словно юная и бессловесная фарги, — гордость сквозила в каждом ее движении.
— По особому случаю будет подано два мяса! — объявила Вейнте´. — Одно из старого мира, другое — из нового.
— Да смешается новое и старое внутри нас, как Инегбан сольется с Алпеасаком! — провозгласила Малсас<.
Вокруг раздались одобрительные крики: иилане´ оценили меткое новое выражение; они принялись обсуждать прекрасную мысль. Вейнте´ дожидалась, пока слова Малсас< дошли до стен амбесида. Теперь их знали все.
— Мясо из Энтобана — это урукуб, которого вырастили из яйца, бережно доставленного на новые берега. Он вылупился под солнцем Гендаси, вырос на травах Гендаси. Он самый большой, но не последний. Все видели их на пастбище в болотах и восхищались гладкой шкурой, изгибами длинной шеи, тучностью. Все видели их.
Речь ее тоже была встречена с одобрением, все иилане´ видели, как из болота выныривает крошечная голова на длинной шее, из пасти которой свисает влажная трава.
— Убит первый урукуб. Он такой огромный, что всем хватит наесться досыта. А для Малсас< и тех, кто прибыл вместе с нею, будет подан другой зверь — такого они еще не ели — олень с острыми копытами, из тех, что водятся только в Гендаси. Пусть начнется еда.
Обе назначенные прислужницы поспешили в сторону и вернулись с тыквами, наполненными мясом. Каждая опустилась на колени перед той эйстаа, которой должна была прислуживать. Малсас<, протянув руку, приняла длинную кость с крошечным черным копытцем — прохладная сладкая плоть свисала с нее. Оторвав зубами кусок, она подняла ее вверх, чтобы видели все.
— Урукуб! — провозгласила она, и все вокруг тотчас оценили шутку. Даже самая крохотная кость урукуба была больше, чем все это создание.
Вейнте´ была довольна. Торжественная трапеза продолжалась, а когда с мясом было покончено, высочайшие омыли руки в тыквах с водой, которые подали внимательные прислужницы. Церемония закончилась, тогда за еду принялись и остальные, чтобы успеть до темноты.
Сейчас, когда никто не слышал их и не следил за ними, Малсас< могла с глазу на глаз говорить с Вейнте´. Голос ее был тих, движения рук едва заметны.
— Все, что говорилось сегодня здесь, — истина. Все усердно трудились, ты — больше всех. Теперь я знаю, ты сумеешь воспользоваться трудом Дочерей Смерти, которых я привезла с собой.
— Я видела. Они работают.
— Пусть работают до изнеможения, до смерти! — Зубы Малсас< громко лязгнули, подчеркивая решительность ее намерений. — Их становится все больше и больше, они, словно термиты, выедают сердцевину нашего города. Внимательнее приглядывай за ними, чтобы не попытались погубить и твой город.
— У них для этого здесь нет ни малейшей возможности. Все они на тяжелой и опасной работе. Такова их участь.
— Тогда наши мысли едины. Хорошо. Теперь о тебе, закаленная, не знающая устали Вейнте´: чем еще можно тебе помочь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
